|
© Виталий Двораковский, 2002.
Примечания
1. Каратыгин
П.П. Семейные отношения А.И. Остермана // Исторический вестник.- 1884.-
№ 9.- С. 605.
2. Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца.- Ч. 3.- М.,
1903.- С. 46.
3. Тихонравов Н. История издания "Опыта о человеке"
в переводе Поповского // Русский архив.- 1872.- Стлб. 1311.
4. Любимов С.В. Опыт исторических родословий.
Гундоровы, Жижемские, Несвицкие, Сибирские, Зотовы и Остерманы.- Пг.,
1915.- С. 96.
5. Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю
войну.- М., 1886-1891.- Т. 2, с. 303.- Т. 3, с. 227, 260 и 545.
6. Сборник РИО.- Т. 13.- С. 78.
7. Там же.
8. Письма и рескрипты Екатерины II к московским главнокомандующим
// Русский архив.- 1872.- Кн. 5.- Стлб. 231.
9. Русский биографический словарь.- Т. 9.- СПб., 1905.-
С. 419.
10. Список состоящим в статской службе чинам первых
восьми классов на 1791 год.- СПб., 1791.
11. Бантыш-Каменский Д.Н. Историческое собрание
списков кавалерам четырех российских орденов... до 1797 г.- М., 1814.-
С. 128.
12. Долгоруков И.М. Капище моего сердца...//
ЧОИДР.- 1872.- Кн. 4.- С. 64.
13. Слово в день погребения Ф.А. Остермана, говоренное
иеромонахом Геннадием 13 ноября 1804 г.- М., 1804.
14. Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных
людей русской земли.- Ч. 4.- М., 1836.- С. 92.
15. Снегирев И.М. Жизнь Московского митрополита
Платона.- Ч. 2.- М., 1856.- С. 90.
16. Вяземский П.А. Полн. собр. соч.- Т. 8. Старая
записная книжка.- СПб., 1883.- С. 91-92.
17.Общий гербовник дворянских родов Всероссийской Империи,
начатый в 1797 году.- Ч. 2.- № 13.
|
|
В.
Двораковский. Федор
Андреевич Остерман
Федор Андреевич Остерман родился в 1723
г. Он, строго говоря, был уже вторым сыном Андрея Ивановича Остермана —
его старший брат Петр, появившийся на свет годом раньше, прожил всего
чуть больше года [1].
При рождении и на крестинах Федора присутствовал
сам император Петр I со своей дочерью принцессой Анной. Они же вместе
со всем своим ближайшим окружением (кроме А.Д. Меншикова) были на
торжественном обеде в доме тайного советника А.И. Остермана [2].
Как было принято в то время, образование
Федор Остерман получил домашнее. До тринадцатилетнего возраста его учителем
был молодой Г.В. Рихман, впоследствии известный физик, академик,
соратник Ломоносова. Именно всесильным отцом Федора Андреем Ивановичем
Остерманом Рихман был рекомендован в члены Петербургской Академии наук [3].
Еще в детстве Ф.А. Остерман был записан
в лейб-гвардии Преображенский полк. В 1740 г. он числился там капитаном,
тогда же получил орден св. Александра Невского. Этой наградой Федор
был удостоен скорее за заслуги своего отца, так как вряд ли шестнадцатилетний
капитан сам прославился на каком-либо поприще. На эту мысль наводит прежде
всего дата получения ордена — 25 февраля. В этот день праздновалась
10-я годовщина вступления на императорский престол Анны Иоанновны, и поток
награждений был немалым.
Только два года Ф.А. Остерман носил орден
св. Александра Невского. После вынесения приговора вице-канцлеру А.И. Остерману
Елизавета Петровна 16 января 1742 г. лишила Федора высокой награды
и вместе с его братом Иваном перевела из Преображенского гвардейского
полка в Троицкий пехотный полк на границу с Башкирией. Чинов она их не
лишала, и оба брата сохранили звания капитанов. Вскоре они были частично
амнистированы: уже в феврале им возвратили конфискованные у их отца имения [4].
Семилетняя война застала Ф.А. Остермана
в чине подполковника Бутырского пехотного полка. Федор Андреевич —
участник всех походов этой войны. За отличие в сражении под Цорндорфом
(19 августа 1758 г.) произведен в полковники и назначен командиром
Вологодского пехотного полка. 12 июля 1759 г. он участвовал в сражении
при Пальцихе; в знаменитом Кунерсдорфском сражении (1 августа 1759
г.) был ранен, но, видимо, несерьезно, так как остался в действующей армии.
В 1762 г., уже к концу войны, Остерман в чине генерал-майора командовал
бригадой в Мекленбургском корпусе графа П.А. Румянцева. По окончании
военных действий Федор Андреевич возвратился в Россию в составе Третьей
дивизии под командованием князя В.М. Долгорукова [5].
Екатерина Вторая в день своей коронации
22 сентября 1762 г. наградила Остермана орденом св. Анны и назначила
шефом Нарвского пехотного полка.
Военную карьеру Ф.А. Остерман продолжил
в Москве. В 1763 г. он стал командиром московской дивизии, в 1768-м
повторно получил орден св. Александра Невского, а в 1771-м произведен
в генерал-поручики. В том же году Екатерина предлагает Государственному
совету назначить его губернатором Астрахани вместо тогдашнего губернатора
Бекетова.
В то время в Астраханской губернии было
неспокойно. Калмыки, кочевавшие в низовьях Волги, удалились из России,
"что произвело великое смятение в тех краях и дало повод к разным
военным мерам" [6]. Императрица видела в Федоре
Андреевиче человека, способного навести там порядок. "А как успокоится
все, тогда уже, если он не захочет там остаться, пришлем другого", —
заканчивает свою записку Екатерина II [7].
Впрочем, смены губернатора Астрахани тогда не произошло...
Но градоначальником Ф.А. Остерман все же
стал: в 1773 г. его определяют губернатором Москвы. Здесь уместно
подчеркнуть, что тогда не было еще разделения института губернаторства
на гражданскую и военную область — реформа губернского управления
ощутимо коснулась Москвы, когда Остермана на посту губернатора сменил
1 января 1781 г. печально известный обер-полицмейстер Н.П. Архаров [8].
За несколько недель до того Федор Андреевич
был назначен сенатором и в этом звании оставался до самой смерти [9].
28 июня 1782 г., в день двадцатилетия вступления на престол Екатерины II,
получил чин 2-го класса — действительного тайного советника [10],
а в 1793 удостоился высшей российской награды — ордена св. Апостола
Андрея Первозванного [11].
В московском доме Федора Остермана в Малом
Трехсвятительском переулке проживали (помимо хозяев) родственники его
жены Анны Васильевны. Мать Федора Тютчева, Екатерина Львовна, была ее
племянницей и воспитанницей. Здесь прошли первые детские годы будущего
поэта, родилась его сестра Дарья. Остермана Екатерина Львовна почитала
как отца, есть даже предположение, что своего сына она назвала в честь
Федора Андреевича. Единственный живописный портрет графа хранится сегодня
в музее-усадьбе Ф.И. Тютчева в Муранове.
Воспоминаний современников о Ф.А. Остермане
почти не осталось. Удалось найти только два, да кое-какие предания, изданные
позднее, похожие скорее на анекдоты. Одно из воспоминаний оставил И.М. Долгоруков.
Оно относится к моменту окончания им университета. "При первом моем
появлении в свете Остерман ободрил меня своим вниманием и похвалил; принял
меня в доме своем, как родственника; снабжал рекомендациями к уважительным
лицам в Петербурге... В первый раз, когда я к нему приехал с почтительным
визитом, он меня принял в своем кабинете и с благородной откровенностью
сказал мне следующее: "Наши предки всегда ссорились, и междуусобия
их у Двора были причиной ссылок и ужаснейших бедствий для вашего и нашего
рода; нам, потомкам, надлежит это забыть, и прежние раны уврачевать дружелюбным
между собою общением... Что может быть, — продолжает Долгоруков, —
лестнее для юноши внимания преклонного старца, заслужившего полезными
трудами уважения своего времени и соотчичей? Ныне это уже ничего не значит,
но я воспитан по-старинному и привык дорого ценить подобные поступки" [12].
Другое свидетельство произнесено иеромонахом
Геннадием в день погребения Ф.А. Остермана. Из него видно, что Федор
Андреевич — частый гость Славяно-греко-латинской Академии, и что
этот "друг просвещения... всегдашним своим присутствием и внимательным
слушанием ободрял и одушевлял проповедников Слова Божия" [13].
Остерман был хорошо знаком с известным духовным деятелем и просветителем
Московским митрополитом Платоном, под попечительством которого находилась
Академия. Уже в преклонном возрасте Федор Андреевич брал у Платона уроки
богословия и вел с ним переписку [14]. К сожалению,
сегодня остается невыясненным, какое место занимал Ф.А. Остерман
в жизни митрополита. Кое-какую надежду, что эти материалы когда-нибудь
отыщутся, дает И.М. Снегирев, который в 1856 г. писал, что Платон
действительно преподавал богословие Остерману, "что доказывают найденные
после их смерти тетради, писанные собственною рукою Платона и переписка
с братом его, канцлером графом И.А. Остерманом" [15].
В старости Ф.А. Остерман удивлял московскую
публику своими причудами. Анекдоты, которые ходили о нем, запечатлели
Д.Н. Бантыш-Каменский, П.А. Вяземский и некоторые другие авторы [16].
Федор, как и его младший брат Иван, были
бездетны. На закате жизни для Остерманов встал вопрос передачи наследственных
прав. Их взоры обратились в сторону внука сестры.
Графиня Анна в возрасте 18 лет —
сразу после ссылки отца Андрея Ивановича Остермана — в 1742
г. по личному выбору императрицы Елизаветы Петровны была выдана замуж
за незнатного подполковника Матвея Андреевича Толстого. Таким образом
Елизавета Петровна выступила, с одной стороны, как благодетельница, устраивая
судьбу дочери опального вице-канцлера, с другой — брак представительницы
столь знатного рода с малоизвестным подполковником определенно был наказанием:
в замужестве Анна лишалась графского титула, а ее дети наследовали только
дворянство.
Внук Анны Андреевны родился в 1770
г., на следующий год после ее смерти. Александр Иванович Толстой в 26
лет был уже подполковником, участвовал в штурме Измаила, имел орден св. Георгия
4-й степени. Особенно любил своего внучатого племянника отставной генерал-поручик
Федор Остерман, которому тот навевал воспоминания о боевой молодости.
Вот ему-то братья Федор и Иван Остерманы и решили передать свой титул,
фамилию и наследственные права.
Итак, в 1796 г. Екатерина II (скорее
всего по прошению именно Федора Андреевича, как старшего в роду) подписывает
указ, благодаря которому появился продолжатель знаменитой фамилии —
А.И. Остерман-Толстой [17]. Значительно позже,
живя в Италии, Александр Иванович заказал несколько литографированных
портретов своих родственников. Под портретом Федора Андреевича Остермана
он сделал надпись "Мой благодетель".
|